Политический и религиозный экстремизм: проблемы совершенствования законодательства 2 часть
Однако российский законодатель не ограничился этой нормой и попытался усилить ее действие введением косвенного запрета на создание и действие региональных и местных политических партий (ч. 2 ст. 3), что, на мой взгляд, на практике может привести к прямо противоположному результату.
--------------------------------
<*> Так, в болгарском Законе "О партиях" (ч. 2 ст. 3) запрещается создание политических партий "на основе вероисповедания или этнической основе, или для разжигания расовой, национальной, этнической и религиозной вражды"; запрет на образование партий по религиозному и национальному (этническому) принципам существует в Законе "О политических партиях" Албании; в конституциях Туркменистана (ст. 28 ч. 2.), Узбекистана (ч. 2 ст. 34) и Кыргызской Республики (ст. 8 ч. 4) запрещается создание политических партий на религиозной основе.
Очень показательно, что законодатель не решился ясно сформулировать этот запрет, завуалировав его в дефиниции политической партии. Думаю, что нежелание законодателя четко прописать в законе столь важную норму (которая, кстати, была предметом наиболее острых дискуссий на стадии подготовки законопроекта) в значительной мере обусловлено тем, что данный запрет плохо согласуется с положением ч. 3 ст. 13 Конституции, согласно которому "в Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность". То обстоятельство, что Конституция РФ связывает многопартийность с политическим плюрализмом, означает, что многопартийность - это такая форма самоорганизации общества, которая проявляет себя в сфере политики, обеспечивая участие общества в формировании и осуществлении государственной власти. И если запрет на местные политические партии, действующие на муниципальном уровне, в этом смысле не противоречит Конституции Российской Федерации, т.к. согласно ст. 12 Конституции РФ органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти, то запрет на региональные партии представляется весьма спорным, потому что субъекты Федерации являются государственно-властными образованиями. На мой взгляд, в данном случае речь идет о неправомерном ограничении, ущемляющем гарантированную Конституцией РФ возможность политической самоорганизации граждан на уровне субъектов Российской Федерации. Кроме того, подобная излишняя жесткость (как и всякий неправомерный запрет) может дать обратный эффект. Есть опасность, что эти меры могут настроить некоторую политически активную часть населения регионов против федерального центра и общероссийских партий, которые будут восприниматься как навязанные сверху инструменты политического давления, противодействующие самостоятельному политическому самоопределению населения субъектов Российской Федерации. А лишение региональных общественных объединений права называться политическими и возможности самостоятельно участвовать в выборах может направить политическую активность регионов во внепарламентское русло. Полагаю, что смягчение позиции федерального законодателя в этом вопросе и внесение в закон соответствующих изменений (по инициативе самого законодателя или на основании решения Конституционного Суда РФ) позволило бы избежать подобной негативной реакции.
В уточнении и дополнении по целому ряду направлений нуждается и Федеральный закон "О свободе совести и религиозных объединениях", который должен полнее охватывать своим регулятивным воздействием те специфические проявления религиозного экстремизма, которые не подпадают в сферу действия законодательства, направленного на борьбу с политическим экстремизмом и профилактику данного явления. Помимо уже упомянутых недоработок, связанных с отсутствием различий между содержащимися в Законе институтами ликвидации религиозного объединения и запрета на деятельность такого объединения, Закон далеко не в полной мере охватывает своей регуляцией целый ряд проявлений религиозного экстремизма, имеющих место на практике. При доработке Закона целесообразно, в частности, учесть законодательный и правоприменительный опыт Кабардино-Балкарской Республики, где действует Закон "О запрете экстремистской религиозной деятельности и административной ответственности за правонарушения, связанные с осуществлением религиозной деятельности". Закон Кабардино-Балкарии (ст. 1) вводит отсутствующее в федеральном законодательстве понятие экстремистской религиозной деятельности, дополняя содержащуюся в ч. 5 ст. 13 Конституции РФ общую формулировку экстремистской деятельности такими характеристиками, как разрыв семейных или родственных отношений, нанесение ущерба психическому, нравственному состоянию человека. Кроме того, в Законе Кабардино-Балкарии содержится целый ряд новых составов правонарушений, отсутствующих в ст. 14 ФЗ "О свободе совести и религиозных объединениях", которая перечисляет основания для ликвидации или запрета религиозного объединения. К их числу относятся:
- пропаганда неповиновения органам государственной власти и ее представителям (ст. 5);
- незаконное занятие религиозной образовательной деятельностью (ст. 13);
- приставание к гражданам с целью приобщения к религиозному вероучению (ст. 14);
- пропаганда религиозного вероучения, представляющего угрозу общественной безопасности, правам и законным интересам граждан (ст. 15);
- собрание граждан по религиозному мотиву (ст. 16);
- склонение малолетних к исповеданию либо отказу от исповедания религии вопреки воле родителей или лиц, их заменяющих (ст. 17);
- приобщение несовершеннолетних к религии вопреки воле родителей или лиц, их заменяющих (ст. 18);
- вовлечение малолетних в религиозную деятельность вопреки воле родителей или лиц, их заменяющих (ст. 19);
- понуждение к определению своего отношения к религии (ст. 20);
- понуждение к религиозной деятельности (ст. 21);
- пропаганда превосходства одного вероучения над другим (ст. 22).
Применительно к указанным составам в законе предусмотрены лишь меры административной (но не уголовной) ответственности, поскольку согласно ст. 71 Конституции РФ уголовное законодательство не относится к совместному ведению Федерации и ее субъектов. Однако, учитывая социальную опасность некоторых перечисленных деяний, в рамках федерального законодательства речь могла бы идти и об уголовной ответственности.
Особый интерес с точки зрения практики реализации представляет Закон Республики Дагестан "О запрете вахабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан", касающийся одной из наиболее острых проблем борьбы с экстремизмом в России на современном этапе.
Конечно, региональным законодателям далеко не всегда удается достаточно корректно подойти к вопросу о выработке мер по противодействию религиозному экстремизму. Так, трудно согласиться с формулировками ст. 16. Закона Кабардино-Балкарской Республики "О запрете экстремистской религиозной деятельности...", где вводятся правовые ограничения на собрание граждан по религиозным мотивам. Такие ограничения уместны лишь в тех случаях, когда соответствующие действия имеют публичный характер, затрагивающий общественный порядок, т.е. когда они выходят за рамки чисто конфессионального мероприятия. Весьма сомнительной с точки зрения гарантий прав и свобод человека является также и норма ст. 2 Закона Республики Дагестан "О запрете вахабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан", согласно которой "обучение граждан Республики Дагестан в религиозных учебных заведениях за пределами Республики Дагестан и Российской Федерации допускается только по направлению органа управления республиканской религиозной организации, согласованному с государственным органом по делам религий Республики Дагестан". Данная норма ущемляет конституционное право на свободу совести и свободу вероисповедания и противоречит ст. 5 Федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях", согласно которой "каждый имеет право на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими". Подобная правовая некорректность является весьма опасной не только потому, что она ущемляет права и свободы граждан, но и потому, что в сложившихся условиях она может стать фактором, провоцирующим усиление религиозного экстремизма.
Вывод прост: в данном вопросе федеральный законодатель должен работать на опережение. Нужна соответствующая требованиям Конституции РФ продуманная политико-правовая стратегия противодействия экстремистской деятельности и основанная на ней система федерального законодательства, которая дала бы четкие правовые ориентиры соответствующему законодательству субъектов Российской Федерации. Особое внимание следует уделить пропаганде действующего и принимаемого в этой области законодательства и успешной практики его применения.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принята всенародным голосованием 12.12.1993)
"КОДЕКС РСФСР ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ"
(утв. ВС РСФСР 20.06.1984)
ЗАКОН РФ от 27.12.1991 N 2124-1
"О СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ"
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 19.05.1995 N 80-ФЗ
"ОБ УВЕКОВЕЧЕНИИ ПОБЕДЫ СОВЕТСКОГО НАРОДА В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
ВОЙНЕ 1941 - 1945 ГОДОВ"
(принят ГД ФС РФ 19.04.1995)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 19.05.1995 N 82-ФЗ
"ОБ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЯХ"
(принят ГД ФС РФ 14.04.1995)
"УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" от 13.06.1996 N 63-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 24.05.1996)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 19.09.1997 N 124-ФЗ
"ОБ ОСНОВНЫХ ГАРАНТИЯХ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ ПРАВ И ПРАВА НА УЧАСТИЕ В
РЕФЕРЕНДУМЕ ГРАЖДАН РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принят ГД ФС РФ 05.09.1997)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 26.09.1997 N 125-ФЗ
"О СВОБОДЕ СОВЕСТИ И О РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЯХ"
(принят ГД ФС РФ 19.09.1997)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 25.07.1998 N 130-ФЗ
"О БОРЬБЕ С ТЕРРОРИЗМОМ"
(принят ГД ФС РФ 03.07.1998)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 11.07.2001 N 95-ФЗ
"О ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЯХ"
(принят ГД ФС РФ 21.06.2001)
УКАЗ Президента РФ от 23.03.1995 N 310
"О МЕРАХ ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ СОГЛАСОВАННЫХ ДЕЙСТВИЙ ОРГАНОВ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ В БОРЬБЕ С ПРОЯВЛЕНИЯМИ ФАШИЗМА И ИНЫХ ФОРМ
ПОЛИТИЧЕСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
УКАЗ Президента РФ от 27.10.1997 N 1143
"О КОМИССИИ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ
ПОЛИТИЧЕСКОМУ ЭКСТРЕМИЗМУ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
ЗАКОН Ивановской области от 19.04.1995
"ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА РАЗЖИГАНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ, РАСОВОЙ И
НАЦИОНАЛЬНОЙ РОЗНИ, ИНЫХ ПРОЯВЛЕНИЯХ ФАШИЗМА И ПОЛИТИЧЕСКОГО
ЭКСТРЕМИЗМА"
ЗАКОН г. Москвы от 15.01.1997 N 1
"ОБ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ИЗГОТОВЛЕНИЕ,
РАСПРОСТРАНЕНИЕ И ДЕМОНСТРАЦИЮ НАЦИСТСКОЙ СИМВОЛИКИ НА ТЕРРИТОРИИ
ГОРОДА МОСКВЫ"
ЗАКОН Республики Дагестан от 22.09.1999
"О ЗАПРЕТЕ ВАХАБИТСКОЙ И ИНОЙ ЭКСТРЕМИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НА
ТЕРРИТОРИИ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН"
ЗАКОН Кабардино-Балкарской Республики от 01.06.2001
"О ЗАПРЕТЕ ЭКСТРЕМИСТСКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И
АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ПРАВОНАРУШЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С
ОСУЩЕСТВЛЕНИЕМ РЕЛИГИОЗНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ"
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Главы администрации Калининградской области
от 24.05.1995
"О МЕРАХ ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ СОГЛАСОВАННЫХ ДЕЙСТВИЙ ОРГАНОВ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ В БОРЬБЕ С ПРОЯВЛЕНИЯМИ ФАШИЗМА И ИНЫХ ФОРМ
ПОЛИТИЧЕСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА В КАЛИНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ"
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Государственного Совета Республики Дагестан
от 21.01.1998
"О НЕОТЛОЖНЫХ МЕРАХ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ РЕСПУБЛИКИ
ДАГЕСТАН ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ БЕЗОПАСНОСТИ И БОРЬБЕ С РЕЛИГИОЗНЫМ
ЭКСТРЕМИЗМОМ"
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Губернатора Челябинской области от 10.01.2000
"О МЕРАХ ПО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ ПОЛИТИЧЕСКОМУ ЭКСТРЕМИЗМУ"
Адвокат, N 10, 2001
|
| Категория: Политика | Добавил: sharkboy (03.01.2011)
|
| Просмотров: 1495
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
